На решение райсуда Ставрополя по «делу избитых журналистов» подали апелляцию

Жуткое происшествие случилось в сентябре 2013 года.

«Мы с друзьями-журналистами краевых изданий находились в кафе на юге Ставрополя. Внезапно к нам начали приставать четыре человека, мы пытались избежать конфликта, но под предлогом того, что мы им не дали денег на такси, нас начали бить, повалили на пол и избивали ногами, спасла только полиция, которую вызвали работники кафе и девушка друга», – рассказал один из потерпевших.

Двое из нападавших, Магомед Булгучев и Рустам Хутиев были задержаны на месте преступления и позже приговорены к полутора годам лишения свободы и возмещению вреда в общей сложности почти 30 тысяч рублей с каждого. Остальным двоим удалось скрыться. Спустя шесть лет третий из нападавших, Ислам Булгучев, был задержан, четвертый до сих пор в бегах. Недавно Промышленный суд признал его виновным в совершении преступления, предусмотренного пунктами «а», «г» части 2 статьи 161 и частью 3 статьи 30 УК РФ («грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья») и приговорил его к заключению и штрафу, однако к меньшему, чем его подельников: всего в 10 000 рублей.

Один из потерпевших приговором возмущен.

«Приговор я нахожу несправедливым, так как подсудимый находился 6 лет в розыске, я был единственным, кто опознал его по фотографии и до сих пор боюсь за свою жизнь, также он до сих пор не сообщил о четвертом подозреваемом, что говорит о сокрытии подельника. Взрослый мужчина с друзьями жестоко избивали нас до прихода полиции, требуя 200 рублей, а одним из факторов смягчения приговора, стало «шаткое финансовое положение» его семьи. Какая экспертиза может оценить мое пошатнувшееся психологическое состояние, ведь начиная с той ночи 2013 года, я боюсь ходить ночью по улицам и посещать общественные места, начиная с 2013 года и по сегодняшний день я пропустил огромное количество рабочих дней с учетом допросов у следователя, очных ставок, опознаний и других действий, 6 лет моей жизни превратились в один большой суд», – рассказал потерпевший.

Также его возмутил молчаливый перевод от адвоката подсудимого.

«Булгучев, начиная с очной ставки, просто молчал до последнего заседания, где с листочка, даже не пытаясь выдавить нотку сожаления, без особых эмоций прочитал свои «извинения». Накануне предпоследнего заседания, неизвестно, каким способом, адвокат узнал номер моей карты и перевел сумму, которую посчитал приемлемой (странно, что именно эта сумма – 10 000 рублей совпала с итоговой суммой возмещения в приговоре). Я был категорически против принимать непонятные суммы до оглашения приговора, этот эпизод описан в гражданском иске, но суд решил, что я просто отказался от возмещения мне ущерба, приняв этим сторону преступника: придирки ко мне отражены и в приговоре, где судья указала “индивидуальные особенности потерпевшего”», – пояснил свою позицию гражданин.

Также в апелляции указано, что по тексту всего приговора «мелькает» информация, что Булгучев является достойным членом общества, работает, за него ручается участковый, глава сельского поселения.

«Но ведь суд не выносит приговор о всей жизни Булгучева, а только о конкретном эпизоде избиения и грабежа, а в нем он показал себя совсем не так, как его описывают участковый и глава поселения. Подсудимый находился 6 лет в федеральном розыске, а участковый и глава поселения Алхасты дают на него положительную характеристику. Допустим, глава поселения не обязан знать, кто из жителей находится в федеральном розыске, но участковый? То есть он либо знал, что человек скрывается и никуда не сообщил, либо факт пребывания у него на участке лица, находящегося в федеральном розыске, прошел мимо него – тогда возникают сомнения не только в «профессионализме» правоохранителей, начиная от участкового полиции и заканчивая федеральным судьей, но и в покрывательстве преступника, укрытии преступления и прямой заинтересованности в пользу грабителя», – указано в документе.

Потерпевший отрицает факт желания обогащения, обещая потратить полученный штраф на благотворительность.

«Нельзя согласиться и с тем, что я преследую цель «неосновательного обогащения», как указано в приговоре, мне не нужны «грязные» деньги преступника, но он должен быть наказан строго, в том числе и «рублем». Любую, но более значительную, чем 10 000 рублей, я готов потратить на благотворительность, например, переведя деньги в детский дом. Приговором суда с его подельников взыскано 50 000 рублей солидарно, чем же вина Булгучева меньше вины тех, кто действительно извинился передо мной, и от кого эти извинения были приняты. Все четверо были охвачены единым умыслом, действовали совместно, целенаправленно, группой лиц, по предварительному сговору, отчего же в этом случае такое послабление?», – задается вопросом ставропольчанин.

Он уверен, что увидеть и эти деньги будет сложно.

«Приговор вынесен в угоду находившемуся в розыске таким образом, что он уже через месяц выйдет на свободу, в этом случае о возмещении вреда вообще следует забыть. Если его не нашла за 6 лет вся система МВД, то УФССП не найдет никогда вовсе. Руководствуясь ст. 389.1 – 389.4, 389.20 УПК РФ, прошу: приговор изменить, назначив максимально строгое наказание и удовлетворив гражданский иск в полном объеме», – указал потерпевший.