Ангелы на краю: грозит ли Ставрополью рост подростковых самоубийств?

В самом начале статьи редакция NewsTracker должна предупредить: тема детских и подростковых суицидов в СМИ почти под запретом. Журналистам не запрещают собирать и публиковать такую информацию, но каждый раз власти настоятельно рекомендуют: не обсуждать, не будоражить, не привлекать внимания.

Мы убеждены, что проблему детских самоубийств можно и нужно обсуждать. Обсуждать профессионально, без лишних эмоций и сенсационности, но в то же время не упуская из виду главное — ребенка и его чувства. Обсуждать вместе с родителями, психологами и учителями. Доносить информацию из всех источников — всем, кому она может быть полезна.

Во время подготовки этого материала редакция получила комментарии уполномоченного по правам ребенка в Ставропольском крае Светланы Адаменко. А вместе с ними — рекомендации на четырех страницах о том, что и как писать о детских и подростковых самоубийствах. Там приводится в пример публикация романа Иоганна Гете «Страдания юного Вертера», которая повлекла волну самоубийств в Европе в конце XVIII века.

Не претендуя на популярность романа Гете, редакция все же уверена, что страусиная тактика в этой проблеме, как и в любой другой, ничего не решит. Замалчивая о проблеме, мы никому не поможем.

Если вам или вашим близким нужна помощь, звоните по круглосуточному телефону доверия для детей, подростков и их родителей: 8-800-2000-122.

Ситуация улучшается?

В Следственном управлении СКР по Ставропольскому краю NewsTracker сообщили, что однозначной тенденции по снижению или увеличению количества детских и подростковых самоубийств в регионе не прослеживается. В ведомстве говорят, что практически по каждому случаю самоубийства несовершеннолетнего возбуждается уголовное дело.

И вот какова статистика по годам:

• 2019 год — 8 дел
• 2020 год — 10 дел
• 2021 год — 13 дел
• 2022 год — 11 дел
• 2023 год — 9 дел

«Предупреждение детских и подростковых суицидов относится к числу приоритетных направлений работы следователей, поэтому для установления причин суицидального поведения подростков практически в каждом случае возбуждается уголовное дело. Как правило, расследование уголовных дел завершается принятием решения об их прекращении, поскольку факты доведения несовершеннолетних до самоубийства пока не выявлялись. Однако принятию таких процессуальных решений предшествует огромный объем следственных действий, допросов учителей и одноклассников детей, комплексных судебно-криминалистических экспертиз и исследований, даже посмертных», — сообщили NewsTracker в Следственном управлении по региону.

К счастью, печальных происшествий в крае — единицы. И судить по ним о каком-либо тренде, действительно, невозможно. Но тревожит тот факт, что в годы пандемии — 2020-м и 2021-м — число возбужденных уголовных дел выросло до 13 и 11 соответственно.

С осторожностью можно судить о том, что тревожность и стресс, которые охватили общество по всему миру в эти два года, сказались и на детях. Тем более об этом говорит и исследование Всемирной организации здравоохранения. По данным ВОЗ, распространенность тревожных расстройств и депрессии во время пандемии в мире выросла на 25%.

По данным детского омбудсмена в Ставропольском крае, количество детских самоубийств в последние годы сокращается.

«В Ставропольском крае на протяжении последних лет наблюдается тенденция снижения гибели детей и травмирования в результате суицидов. Так, в 2021 году в результате суицида погибло 18 детей, в 2022 году — 11 детей, в 2023 году — 11 детей. Возраст детей — от 10 до 17 лет», — сообщила Светлана Адаменко.

Основными причинами суицидального поведения уполномоченный называет:

• семейные конфликты,
• проблемы с учебой,
• психологические травмы и стрессовые ситуации в жизни,
• нестабильное психическое состояние, связанное с заболеванием,
• межличностные конфликты со сверстниками,
• влияние сети Интернет.

Омбудсмен отмечает, что в 2022 году правительство Ставропольского края приняло специальное распоряжение — «О мерах по профилактике суицидального поведения несовершеннолетних в Ставропольском крае на период до 2025 года». Документ предусматривает ряд мер — это развитие психологических служб, организация работы мобильных бригад центров психолого-педагогической медицинской помощи для несовершеннолетних, повышение психолого-педагогических знаний родителей.

«Особое место в плане занимают мероприятия, направленные на обеспечение занятости подростков во внеурочное время полезной деятельностью, а также на преодоление у подростков страхов и тревожности, формирование стрессоустойчивости, позитивного мышления, принципов здорового образа жизни», — говорит Адаменко.

«Ситуация неблагополучная»

С официальными выводами не согласна психолог, член Европейской ассоциации психотерапии (ЕАР) Юлия Аутеншлюс. В разговоре с корреспондентом NewsTracker эксперт говорит, что, хотя Россия и не занимает лидирующие места по детской смертности от суицидов, ситуация далека от благополучной.

«У нас не первое место [по числу детских самоубийств], но ситуация неблагополучная. Я бы не искала тут виноватых. В своей стратегии я привыкла отвечать на вопрос „Что делать?“ В нашем обществе нужны меры по снижению уровня подростковой смертности со стороны государства и социальных регуляторов», — говорит Аутеншлюс.

По словам эксперта, существующая система школьных психологов не справляется с нагрузкой. Да и вряд ли возможна вдумчивая работа с каждым учеником, когда на всю школу как правило один специалист, да и тот завален бумажной работой.

«Дело в том, что школьный психолог готовит достаточно много отчетности для системы образования. Проводит барьерное тестирование в соответствии с возрастом. Основной упор в его работе идет на процессы обучения, и поэтому акцент обычно на младшей школе. Один человек просто не в состоянии охватить всех детей. Если к нему подросток не обратился сам, либо его родители, либо учителя, то психолог вряд ли специально обратит на него внимание», — говорит Юлия Аутеншлюс.

В этой ситуации основная забота ложится на родителей, ведь лучше них никто не знает своих детей. Но и взрослые зачастую не в состоянии понять, что у ребенка есть проблемы. И здесь — простор для просветительской работы, уверена психолог. Главное — это вовремя распознать тревожные сигналы. Благо, что ребенок в опасной ситуации сам отчаянно сигнализирует окружающим о том, что у него проблемы. Просто нужно уметь распознать эти сигналы и вовремя обратиться к специалисту.

«Родители, как правило, не подозревают, насколько проблема в таких случаях глубокая и серьезная. Подростка нужно вести к психологу, если с ним нарушен контакт. Проверять следы самоповреждения на руках, на бедрах. Если подросток все время носит длинную одежду, прячет руки, ноги, даже когда тепло — это повод для обстоятельного и спокойного разговора. Нужно также обращать внимание на рисунки на коже ручкой, следы от скрепок и от сигарет. Депрессивные признаки — предвестник суицида», — отмечает Юлия Аутеншлюс.

По словам собеседницы, из 100% детей и подростков, проявляющих депрессивное или суицидальное поведение, 20% способны на роковой поступок. Остальные 80% таким образом привлекают к себе внимание. Но у всех этих детей есть определенные проблемы, и с каждым из них нужно работать индивидуально.

«Определить, есть ли предрасположенность, может психолог. Стоит провести психодиагностическое тестирование. Но даже мы распознаем это не всегда. Поэтому важно, чтобы ребенок доверял родителям, делился мыслями и чувствами. Поэтому, если видите следы самоповреждения, начались проблемы с питанием, недовольство собой или миром, подросток замкнулся, лег дома, отказывается учиться — обратите на это пристальное внимание. И идите к специалисту», — советует Юлия Аутеншлюс.