«Дочь висела как тряпочка»: почему страдания ребенка на Ставрополье оценили в 60 тыс
Ныне семилетняя Божена — та самая девочка, чьей семье Курская РБ должна выплатить 60 тысяч рублей за перенесенные нравственные страдания из-за дефектов в лечении. О ее нарушенных правах недавно рассказали в прокуратуре края. Умолчали об одном, изначально надзорники выходили в суд с иском о 300 тысячах, потом же прокурор сам в пять раз уменьшил требования.
Объяснил просто: судебно-медицинская экспертиза, в которой устанавливались причинно-следственные связи между инвалидизацией ребенка и действиями медиков, не в пользу Пожидаевых. Так что, лучше синица в руке. Однако родители малышки с этим категорически не согласны. Семья уже направила в Следком ходатайство о проведении новой независимой экспертизы за пределами Ставрополья. Тем более, что уголовное дело по факту халатности неустановленных лиц в Курской РБ возбуждено.
«Мы не денег хотим, а справедливости. Три дня моя дочка медленно угасала, пока я умоляла врачей госпитализировать нас в Ставрополь. И вот теперь оказывается, что никто не виноват в ее состоянии?», — недоумевает мама ребенка и рассказывает NewsTracker свою версию событий.
«Не на кошаре находитесь»
По ее словам, Божена почувствовала себя плохо в начале января. Учитывая, что бронхиты и ОРВИ часто одолевали малышку, в этот раз также в выходные лечились по проверенной схеме. Но, когда в ночь с 5-го на 6-е января температура поднялась до 39 градусов, решили обратиться в приемное отделение Курской РБ. Там же после осмотра девочки было принято решение о ее госпитализации.
«С 6-го января мы в палате лежали совершенно одни. При этом никаких анализов, мазков, тестов на коронавирус и грипп у нас никто не брал. Да и наш лечащий врач в выходные не заходил, а дочка же продолжала гореть. Ночью 7 января медсестре приходилось дважды колоть литическую смесь, чтобы снизить ее. Утром 8 января Божена уже не ела, не пила, не могла вставать с кровати», — рассказывает Алена о том ощущении «полной беспомощности и дикого страха» за дочку.
Собственно, почему и вышла в коридор в поисках врачей. Ей повезло — навстречу шла знакомый педиатр, согласившая осмотреть кроху и назначив рентген легких и мазки на ковид. Готовый снимок, на котором четко выделялось большое поражение в правом легком, заставил доктора поменять и схему лечения. Однако даже с новым антибиотиком Божене лучше не становилось. Почему уже 9 января семья стала поднимать вопрос о госпитализации дочки в Ставрополь.
«Я лично пошла к главврачу больницы Кияшко и рассказала, что за три дня состояние моего ребенка только ухудшается. Я плакала и молила о переводе в краевое медучреждение, но меня попросили выйти из кабинета со словами „вы не на кошаре находитесь“», — вспоминает первый, но не последний диалог Алена.
Ведь в тот день она не единожды обивала пороги и заведующей отделением, и главврача, звонила и на Горячую линию минздрава СК, но ответ был один: «Вам только кажется, что ребенку плохо. Он стабилен. Мы доверяем коллегам».
«К вечеру моя дочка висела на мне как тряпочка. Она тяжело дышала. Все также отказывалась от еды, питья. Была очень вялая. Почему я и попросила хотя бы измерить сатурацию. Она была 82, это очень низкий показатель, отчего Божену экстренно и поместили под ИВЛ и вызвали врача-реаниматолога. Знаете, я до сих пор помню его слова: „Если сейчас не увезете девочку, вы ее потеряете“», — сжимает до костяшек кулаки мама Божены.
Дело есть, виновных нет
Она до сих пор не устает благодарить того медика, который единым фронтом с семьей все же настоял на переводе девочки в Ставрополь. В краевую детскую больницу Божена была доставлена ближе к полуночи. И еще целый день, 10 января, находилась в отдельном боксе под наблюдением реаниматологов, пока все ждали результатов анализов, подтвердивших свинной грипп. После чего ребенок был переведен в инфекционную больницу, где сделанное КТ показало 60% поражения легких.
Как вспоминает мама, тогда семье также никто не давал гарантии, что Божена выживет — слишком затянули с лечением. Но девочка выкарабкалась, хоть и получила инвалидность на фоне серьезных проблем с легкими. Однако бесконечные курсы реабилитации помогают надеяться на самые благоприятные прогнозы, и что когда-нибудь инвалидность будет снята. Но это когда-нибудь. Сегодня же Пожидаевы требуют объективного разбора ситуации в рамках возбужденного уголовного дела, в котором есть факт неоказания качественной медицинской помощи, но пока нет виновных.
Впрочем, судя по оказавшимся в редакции NewsTracker результатам судебно-медицинской экспертизы за подписью начальника ГБУЗ СК Краевое БСМЭ Копылова, поиск последних будет весьма не прост. Даже несмотря на то, что сами эксперты выявили целый букет нарушений в постановке диагноза и последующем лечении девочки. Однако «несвоевременное назначение и проведение анализов крови, ПЦР –исследования на вирусы гриппа А и Б, отсутствие рентгена, дефекты в указании лекарственных доз препаратов не повлияли на ухудшение здоровья ребенка», делают выводы эксперты. Мол, больной умер, потому что умер, а девочки получила инвалидность по бронхиальной астме не из-за пораженных легких, а поскольку «имелся неблагоприятный преморбидный фон» в виде частых ОРВИ?
«Мы абсолютно не согласны с подобными выводами. Три дня врачи никак не реагировали на наши жалобы и просьбы о переводе, чтобы сейчас мы услышали, что причинно-следственной связи не имеется? За это время ни один из медиков не подошел, не извинился перед нашей семьей», — поясняет Алена.
Семья уже обратилась в Следком с ходатайством о проведении новой экспертизы.
«Осенью 2022 года появилось распоряжение главы Следкома РФ Александра Бастрыкина, запретившего следователям обращаться за судмедэкспертизами в учреждения Минздрава. Теперь сотрудники ведомства, расследующие дела о врачебных ошибках, должны назначать экспертизы в Судебно-экспертном центре СК или в некоммерческих организациях. Мы и воспользовались этим правом, чтобы исключить медицинскую поруку, и объективно разобраться в этой истории в рамках уголовного дела. Что же касается гражданского иска, пусть эти 60 тысяч останутся на совести тех, кто выносил подобное решение», — подытожил адвокат семьи Олег Золотов.