На Ставрополье за 2022 год ликвидировали в два раза больше компаний, чем создали

На Ставрополье в 2022 году было зарегистрировано 1,4 тысячи новых коммерческих организаций всех форм собственности. За это же время было ликвидировано 2,9 тысячи компаний, то есть в два раза больше. Об этом говорится в исследовании аудиторско-консалтинговой сети FinExpertiza на основе данных Федеральной налоговой службы России (ФНС).

В 2021 году количество зарегистрированных компаний на Ставрополье составило более 1,3 тысячи штук, что на 3,5% меньше, чем в 2022-м. А вот количество ликвидированных компаний в прошлом году уменьшилось на 25,4%, с 3,8 тысячи в 2021 году.

Эта же тенденция прослеживается и в целом по России, говорят авторы исследования. Количество вновь зарегистрированных компаний в стране в 2022 году составило 242,1 тысячи, что на 9% больше уровня 2021 года. Количество ликвидированных компаний сократилось на 25% и составило 280,2 тысячи штук. Это наименьший показатель с 2015 года.

По словам президента FinExpertiza Елены Трубниковой, ежегодное число регистраций новых предприятий остается примерно на одном уровне, а вот число ликвидированных компаний сокращается третий год подряд. Это связано с тем, что с 2015 года ФНС проводила активную чистку Единого государственного реестра юридических лиц (ЕГРЮЛ) от фирм-однодневок и брошенных компаний.

«В 2022 году открытых компаний было меньше, чем закрытых, на 38,1 тыс., или на 13,6%. Это минимальная разница между появившимися и ушедшими с рынка предприятиями с начала кампании против фиктивных или недействующих бизнесов», — говорит Трубникова.

На Ставрополье соотношение числа открытых и ликвидированных компаний в 2022 году стало самым низким среди регионов Северо-Кавказского федерального округа. При этом сразу три северокавказские республики оказались в числе лидеров. В Карачаево-Черкесии количество открытых компаний превысило число закрытых на 190,7% (471 против 247), в Кабардино-Балкарии — на 150,9% (528 против 350), в Чечне — на 148% (867 против 586). Такие показатели могут объясняться тем, что бизнес на Северном Кавказе постепенно выходит из тени в легальное поле.