Когда заходишь на Крестовоздвиженское кладбище в Ставрополе, расположенная здесь могила 25-летнего участника СВО Давида Агасяна ничем не отличается от других захоронений. Все та же ухоженная территория, аккуратные бордюры, лавочка. На следующей неделе здесь появятся и флаги ВДВ, их должны поставить десантники как дань памяти погибшему товарищу.
«Отправился на СВО, чтобы заработать на свадьбу»
Но ухоженной могила выглядит сейчас. Тогда как еще месяц назад дальняя родственница усопшего А. Агасян обивала пороги различных компаний и меценатов, пытаясь найти тех, кто поможет благоустроить захоронение. И все кивали, соглашались с А., что да, как-то не по-человечески вышло, что у сироты кроме креста над насыпью ничего и нет, обещали перезвонить и не звонили.
«Мы бы и сами все облагородили у Давида, но от цен обомлели. Нет у нас запрошенных 40 тысяч», — рассказывает собеседница.
По ее словам, позаботиться о захоронении кроме дальних родственников и государства просто некому. «Давид рос в неблагополучной семье. Отец как в детстве его не признавал, уверяя всех, что он не его сын, так и после выпуска из детского дома не стремился наладить отношения. Мать тоже была лишена родительских прав», — объясняет А.
Когда Давид повзрослел, он стал часто видеться с семьей двоюродного брата. По сути, родственники заменили ему семью. И они же первыми летом узнали, что юноша подписал трехмесячный контракт с военкоматом и собрался на Украину.
«Он очень свою девушку любил, хотел на свадьбу заработать. О дружной семье мечтал и своем жилье. Но вот с квартирой от государства, положенной ему как сироте, что-то не клеилось. Уже выпустился из детского дома, в армии в ВДВ отслужил, а его все «завтраками» кормили», — вспоминает А.
И признается, что, несмотря на его проблемы с жильем, они вместе с супругом пытались отговорить родственника от контракта.
Из одного детского дома в другой
Но Давид стоял на своем. Что совсем не удивляет директора Кочубеевского детского дома «Надежда» Елену Коробскую.
«А вытянулся-то как, похудел. Даня, когда к нам поступил, невысокий, по-детски пухленький был, и глазища живые на пол-лица. А тут уже взрослый совсем», — рассматривает фото Елена Михайловна. Кажется, что вот-вот она потребует отчет, как кормили, одевали парня. То есть спросит все то, чем должны интересоваться родители, которых так ждал мальчишка, оказавшийся в детдоме.
«У нас он чуть больше шести месяцев пробыл, а потом его перевели в детский дом №25 в Светлограде, потому как Давид хотел оказаться поближе к родственникам, чтобы не потеряться совсем. Но я его прекрасно помню. Энергия и жизнелюбие буквально били из него. Давид хотел участвовать во всем. Неважно, спортивные ли, культурные мероприятия мы проводили. Нам порой казалось, что ему даже не хватало того, что можем ему предложить. Да и смерть у него по-кавказски правильная. Хотя от этого не легче», — делится Елена Михайловна.
Помнят своего воспитанника и в Светлограде.
«Он к нам поступил в 2011 году, пробыл до февраля 2012. Был вежлив, старателен. Часто улыбался, шутил, вообще легко сходился с ребятами. Учиться не любил, а вот помечтать — да. Очень хорошо рисовал и увлекался спортом. Парень был с хорошим темпераментом и задором», — рассказывают о юноше воспитатели.
Следующим этапом в жизни Давида стал Степновский детский дом. А дальше его след теряется, так как несколько лет назад учреждение было расформировано.
«Они там в ряд лежат, но лишь у нас нет флага»
«Да, попутешествовал он знатно. Но вот знаете, что мне в нем всегда нравилось? Давид не озлобился и продолжал верить в людей. Даже собираясь на СВО, твердил, что дело не только в деньгах, но и в желании помочь тем, кто оказался в беде. И что три месяца не такой уж большой срок. В июне уйдет, а уже в сентябре «Горько» на свадьбе кричать будем», — пытается выровнять голос А.
Но горько родственникам погибшего стало чуть раньше. В августе. Когда по месту проживания отца Давида пришли сотрудники военкомата и попросили последнего сдать тест ДНК.
«Тогда мы и узнали, что в Херсонской области, где служил Давид, был сильный бой, после которого украинские нацисты закопали на поле тела российских военных. Но когда наши войска вернули контроль над территорией, тела всех мальчишек отправили обратно в Россию, чтобы родственники могли попрощаться с ними и предать земле. Но поскольку прошло много времени, идентифицировать погибших можно лишь по спискам и по ДНК. Давид же, видимо, перед отправкой на Украину дал координаты отца», — рассказывает А.
Как и о том, что готовый тест ДНК развеял сразу все сомнения: что останки принадлежат не Давиду и что у усопшего может быть другой отец. А потом были похороны. После них семья Агасян уже не единожды приходила навестить Давида на Крестовоздвиженское кладбище. И всякий раз сердце кровью обливалось, когда видели неухоженную могилку юноши.
«Они там в ряд лежат, все участники СВО. Но только у нас не было ни флагов, ни лавочки, ни бордюрчиков. Во время одного из визитов мы познакомились с вдовой «соседа» Давида, и она рассказала, что сама все благоустраивала на «похоронные» на мужа. Мы тоже стали узнавать об этих деньгах, но, поскольку не являемся кровными родственниками, не могли на них претендовать», — объясняет А, почему не получилось решить проблему самостоятельно.
Тогда супруги решили сделать все «вскладчину» с отцом парня. Но, по словам нашей собеседницы, интерес последнего к судьбе сына угас также стремительно, как и появился, стоило узнать, что претендовать на страховые три миллиона отец не может в виду лишения родительских прав.
Кто в итоге обустроил
«Так и вышло, что кроме нас Давид никому не нужен. А я не понимаю, к кому еще можно обратиться за помощью? От кого ее ждать», — без малого месяц назад задавалась вопросом А., рассказывая, что недавно обратилась еще в ставропольское отделение ОНФ и администрацию Ставрополя, однако «очередных отписок пока не поступило».
И уже не поступит. Поскольку на этой неделе могила погибшего в СВО бойца заметно преобразилась. Появилась лавочка, территория огорожена бордюрами.
«Иван Ульянченко (глава города — прим. ред.), узнав об этой ситуации, взял ее на контроль, до последнего держал связь с подрядчиком, пока тот не выполнили все работы. Вскоре военные установят там флаги», —сообщили корреспонденту NewsTracker в администрации.