Первый. Маленький. Простейший – русский Спутник Сергея Королёва
Научный, инженерный и организационный таланты позволили Королёву обогнать «американов» в космической гонке, несмотря на послевоенную разруху.
4 октября 1957 года простой американский десятилетний мальчишка Стивен Кинг отправился в кинотеатр. Его ждали поп-корн, кола и Хью Марлоу, уничтожающий пришельцев на экране. Вместо этого будущий король американских фильмов-ужасов испытал «подлинный ужас, а не встречу с демонами или призраками»:
«…И вот как раз в тот момент, когда в последней части фильма пришельцы готовятся к атаке на Капитолий, лента остановилась. Экран погас. Кинотеатр был битком набит детьми, но, как ни странно, все вели себя тихо… А дальше случилось нечто неслыханное: в зале зажгли свет. Мы сидели, оглядываясь и мигая от яркого света, как кроты. На сцену вышел управляющий и поднял руку, прося тишины, – совершенно излишний жест… Мы сидели на стульях, как манекены, и смотрели на управляющего. Вид у него был встревоженный и болезненный – а может, это было виновато освещение. Мы гадали, что за катастрофа заставила его остановить фильм в самый напряжённый момент, но тут управляющий заговорил, и дрожь в его голосе ещё больше смутила нас.
– Я хочу сообщить вам, – начал он, – что русские вывели на орбиту вокруг Земли космический сателлит. Они назвали его… «Спутник».
Сообщение было встречено абсолютным, гробовым молчанием… Мы заплатили по четверть доллара за право увидеть Хью Марлоу в «Земле против летающих тарелок» и в качестве бесплатного приложения получили эту убийственную новость.
Помню очень отчётливо: страшное мёртвое молчание кинозала вдруг было нарушено одиноким выкриком; не знаю, был это мальчик или девочка, голос был полон слез и испуганной злости: «Давай показывай кино, врун!»
Управляющий даже не посмотрел в ту сторону, откуда донёсся голос, и почему–то это было хуже всего. Это было доказательство. Русские опередили нас в космосе. Где–то над нашими головами, триумфально попискивая, несётся электронный мяч, сконструированный и запущенный за железным занавесом. Ни Капитан Полночь, ни Ричард Карлсон (который играл в «Звёздных всадниках», боже, какая горькая ирония) не смогли его остановить. Он летел там, вверху.., и они назвали его «спутником». Управляющий ещё немного постоял, глядя на нас; казалось, он ищет, чтобы ещё добавить, но не находит. Потом он ушёл, и вскоре фильм возобновился.»
В 50-х годах американцы, а с ними и все европейцы были уверены, что вся передовая наука и все передовые изобретения есть только в США, поэтому известие и о русском Спутнике и стало источником кошмара не только для молодого Стивена Кинга. Короткие сигналы «Бип – Бип – Бип», посылаемые из космоса разрушали привычную картину мира, ни Капитан Америка, ни Человек Паук, ни даже мрачный и непонятный Бэтмен не могли исправить положение вещей. Двери в космос для человечества открыли русские.
На заре космической эры в 20-е годы прошлого столетия и русские, и американцы, и немцы свой путь к звёздам начали с одинаковых позиций: с кружков энтузиастов.
В России Сергей Королёв и многие другие известные ракетостроители начинали экспериментировать с ракетами в Группе изучения реактивного движения. Исследования на первых порах проводились за свой счёт, поэтому молодые ракетостроители расшифровывали ГИРД, как «группа инженеров, работающая даром».
В Германии мечтавшие о космосе энтузиасты объединились в Немецкое ракетное общество, к которому в 1930 году присоединился молодой Вернер фон Браун.
В США было создано своё «Американское ракетное общество», участники которого позже создали лабораторию реактивного движения в Калтехе. (Одним из них был «отец китайской космонавтики» Цянь Сюэсэнь).
В 30-40-х годах серьёзно вкладываться в исследования и разработку баллистических ракет с дальностью полёта в сотни и тысячи километров были готовы только в нацистской Германии. Вернер фон Браун был одним из любимчиков Адольфа Гитлера: фон Браун был членом НСДАП с 1937 года, состоял в СС (дослужился до звания штурмбанфюрера СС), не испытывал угрызений совести, используя труд заключённых концлагерей при производстве своих ракет. Благодаря финансовой и административной поддержки со стороны Вермахта и лично фюрера фон Брауну удалось к 1944 году наладить массовый выпуск ракет А-4 (более известных как ФАУ-2). С 8 сентября 1944 года по 22 марта 1945 года нацистская Германия запустила в сторону Великобритании 1350 ракет ФАУ-2, две трети из которых смогли достичь цели.
Но к весне сорок пятого ситуация на фронте складывалась таким образом, что «Армейский ракетный испытательный центр Пенемюнде», где Вернер фон Браун создавал свои ракеты, мог вот-вот оказаться на территории, захваченной русской армией. Поэтому главный немецкий ракетчик решил перебраться с балтийского побережья на юг Германии в Тюрингию, поближе к американской армии. Именно американцам фон Браун и планировал сдаться. Для повышения своей ценности в глазах новых хозяев фон Браун и его начальник Вальтер Дорнбергер прихватили с собой в Тюрингию около сотни готовых ракет ФАУ-2, и более пятисот учёных и инженеров, участвовавших в разработке и производстве ракеты, а также все чертежи и техническую документацию. Американцы оценили «приданное» фон Брауна и его заслуги в области ракетостроения и переправили немецкую команду ракетостроителей в США (причём сделали это в обход миграционной службы, так что немецкие учёные долгие годы находились в Америке без каких-либо документов).
Этот переход немцев на сторону США был выгоден обеим сторонам, каждый получал своё. У США были своё представление о послевоенном мире, которое требовало технологического превосходства над всеми остальными, в том числе и над пока ещё союзниками из СССР. Немецкие наработки в области ракетостроения, вместе с учёными и инженерами прекрасно вписывались в эту доктрину. А штурмбанфюреру СС Вернеру фон Брауну не пришлось изменять своим «идеалам» – он продолжал делать ракеты против врагов Рейха.
Советский Союз также охотился за немецкими документами как по атомному проекту, так и по ракетному. Но, т.к. при приближении русской армии все секретные производства и учёные переносились поближе к наступающим с другой стороны «западным союзникам», то на территориях, попавших в зону советской оккупации, оставались лишь крохи. В то время как нашим специалистам приходилось работать лишь с деталями ракет и со специалистами среднего звена, американцы вывезли к себе несколько сотен тысяч единиц хранения (архивов, образцов и самих ракет ФАУ-2) и более 500 немецких учёных и инженеров.
За месяц работы в Германии советские учёные (в их числе были освобождённый в 1944 году со снятием судимости Сергей Королёв) смогли подготовить вариант постановления «О мероприятиях по изучению и освоению немецкой реактивной техники». Однако, из-за перехода советского общества и всей экономики страны на мирные рельсы и, соответственно, расформирования государственного Комитета Обороны – рассмотрение правительством данного проекта было отложено на 10 месяцев.
29 апреля 1946 года под руководством Иосифа Сталина было проведено совещание о будущем ракетостроения в СССР. 13 мая по итогам этой встречи было выпущено постановление «Вопросы реактивного вооружения», которое заложило базис и определило направления развития ракетной области в нашей стране.
В СССР к решению поставленной задачи подошли серьёзно и комплексно. Это был ещё один мега-проект, сродни атомному. Но по числу задействованных в нём учёных, инженеров, ведомств, производств его даже превосходил. Не зря в постановлении «Вопросы реактивного вооружения» говорилось: «Считать работы по развитию реактивной техники важнейшей государственной задачей и обязать все министерства и организации выполнять задания по реактивной технике как первоочередные».
Самая первая задача была сформулирована так: «воспроизведение с применением отечественных материалов ракет типа ФАУ-2 (дальнобойной управляемой ракеты) и Вассерфаль (зенитной управляемой ракеты)». За этими словами стояла необходимость создания соответствующей инфраструктуры: двигателей, насосов, специальных материалов, аэродинамических испытательных стендов, площадок для запуска ракет.
Работы по созданию первой отечественной ракеты Р-1 (модернизированной ФАУ-2) начались в 1948 году, завершившиеся успешными запусками на полигоне Капустин Яр. В 1950 году, после лётных испытаний ракетный комплекс с ракетой Р-1 был принят на вооружение.
Ещё через год завершились испытания следующего поколения «дочек ФАУ-2» ракеты Р-2: дальность её полёта была увеличена вдвое до 600 км, без потери точности стрельбы. А уже в 1955 году на вооружение был принят ракетный комплекс Р-5 с дальностью полёта 1200 км. Модернизированная ракета Р-5М стала первой в мире ракетой с ядерной боеголовкой.
В США с 1946 по 1951 год осуществлялись пуски, привезённых из Германии ракет ФАУ-2. Всего было запущено 67 ракет, из них треть – неудачно. А в 1948 году фон Браун вместе с остальными вывезенными из Германии учёными и инженерами начал для Министерства обороны США в Арсенале Редстоун работать над созданием оперативно-тактической ракеты массой 3 тонны с ядерным боезарядом и дальностью полёта до 400 км. Основой для разработок была естественно ФАУ-2, команда Вернер фон Брауна в первую очередь занималась увеличением тяги установленного на ней двигателя.
И в США, и в России учёные работали в первую очередь на военных заказчиков. Но, если в СССР – это был единый мега-проект, к которому были подключены все министерства, то в США были сформированы две команды: одна работала на флот, а другая (немцы) на армию.
С немецкими учёными было много проблем. Во-первых, они были завезены на территорию США без ведома миграционного ведомства, т.е. практически находились в стране нелегально и перемещаться за пределами лагеря могли лишь в сопровождении военных. Во-вторых, общество не готово было воспринимать своих вчерашних врагов, теперь, как братьев по оружию в борьбе против «русской угрозы». В-третьих, главный конструктор фон Браун вообще был эсесовцем.
Чтобы легализовать немцев на территории США их вывозили в Мексику, где в посольстве им делали документы и уже после этого фон Браун и остальные легально попадали в США. С обелением вчерашних врагов было сложнее, но здесь свою помощь предложил Уолт Дисней: фон Браун снялся в нескольких научно-популярных фильмах и, по одной из легенд, помог Диснею с созданием ряда механизмов в Диснейленде.
В 1950 году работы по созданию межконтинентальной баллистической ракеты были признаны приоритетными для армии США. И их возглавил фон Браун, ведь будущая ракета создавалась на базе всё той же ФАУ-2.
Сергей Королёв, как и весь коллектив советских ракетостроителей, стремились уйти от немецких разработок. С одной стороны, концепция ракеты А-4 (ФАУ-2) имела ряд ощутимых недостатков, которые не было возможности исправить в ходе модернизации. Т.е. при всём старании не было никакой возможности путём усовершенствования немецкой ракеты решать задачи от Минобороны. А с другой, честолюбие наших инженеров-конструкторов требовало предоставить и реализовать их собственные разработки.
Счастливым билетом для русских ракетчиков стала необходимость создания баллистической ракеты с дальностью полёта до 8000 км и желание разместить на ней термоядерный заряд. 13 февраля 1953 года Иосиф Сталин подписал постановление правительства о создании двухступенчатой баллистической ракеты.
Сергей Королёв и возглавляемое им ОКБ-1, опираясь на собственные наработки, приступили к созданию баллистической ракеты Р-7. Но для успешной реализации проекта одних ракетостроителей было мало, поэтому был создан Совет главных конструкторов под руководством Сергея Королёва. В этой работе проявился один из главных талантов Королёва – организаторский. Главному конструктору главных конструкторов удалось организовать работу таким образом, чтобы избежать не нужных склок и перетягивания одеяла, что обеспечило стахановские темпы разработок.
В качестве двигателей для ракеты Р-7 Валентин Глушко предложил опираться на разработанные им кислородно-керосиновые РД-110. Для требуемой дальности и массы полезного груза было ясно, что ракета должна быть двухступенчатой. Однако, конструкторское бюро под руководством Глушко не могло обеспечить запуск второго двигателя после отстрела первой ступени. А Сергей Королёв не соглашался с решением – запускать его до сброса – не было возможности защитить баки первой ступени от струи двигателя второй.
Тогда и появился так знакомый нам образ ракеты «Восток» – идея пятиблочной ракеты, с продольным отделением четырёх блоков первой ступени от второй. К 1957 году команда ракетостроителей вышла на следующее решение: на ракете «Р-7» устанавливалось четыре шестикамерных маршево-рулевых жидкостных ракетных двигателей РД-107 первой ступени тягой у земли 78 тонн, а также восьмикамерный маршево-рулевой РД-108 второй ступени тягой у земли 71 тонна.
Требование Председателя Совета Министров СССР Вячеслава Малышева оснастить Р-7 термоядерной боеголовкой, заставило конструкторов увеличить прочность ракеты. Эти изменения сказались на стартовой массе Р-7, а также на концепции итоговой сборки. От идеи собирать все компоненты на старте отказались, и было принято решение везти уже готовое изделие по рельсам на площадке запуска.
В феврале 1955 года начались работы по созданию 5-го Научно-исследовательского и испытательного полигона Министерства обороны, сейчас известного, как Байконур. На площадке будущего всемирно-известного космодрома работало более 10 тысяч человек.
Работая над военным заказом, Сергей Королёв не забывал об идее освоения космоса. Поэтому начал готовить идеологическую почву для запуска спутников заранее. Первая докладная записка «Об искусственном спутнике Земли» была направлена им в ЦК КПСС и Совет Министров 26 мая 1954 года.
«Я пришёл в ракетную технику с надеждой на полёт в космос, на запуск спутника. Но долго не было реальных возможностей для этого, о первой космической скорости можно было лишь мечтать. С созданием мощных баллистических ракет заветная цель становилась всё ближе. Мы внимательно следили за сообщениями о подготовке в Соединённых Штатах Америки спутника, названного не без намёка «Авангардом». Кое-кому тогда казалось, что он будет первым в космосе.
Я попросил подобрать мне материал об этом будущем спутнике. Мне приготовили. Мы посчитали и убедились, что американские ракетчики могут вывести на орбиту… апельсин.
Всё было ограничено у них до предела. Главное, что их сковывало, — это ракета. Её тяга такова, что не даёт никаких резервов и предъявляет огромные требования к точности, к разъединению ступеней.
Посчитали и мы, чем располагаем. Убедились: можем вывести добрую сотню килограммов апельсин на орбиту. Обратились в Центральный Комитет партии. Там сказали: «Дело заманчивое. Но надо подумать…» – вспоминал Сергей Королёв.
Страна готовилась установить ядерный паритет с вероятным противником, поэтому все силы и средства были пущены именно для решения этой задачи. Как результат, даже аргумент «Создание искусственного спутника будет иметь огромное политическое значение, как свидетельство высокого уровня развития нашей отечественной техники» не возымел действие – и партия, и правительство отложили тему освоения космоса в дальний ящик.
Но самый главный конструктор Советского Союза не сдавался и решил зайти со стороны, через Академию Наук. 30 августа 1955 года Сергей Королёв выступил перед академиками в присутствии всех главных ракетостроителей России и сообщил: «…На днях состоялось заседание Совета главных конструкторов, на котором был подробно рассмотрен ход подготовки ракеты-носителя в варианте искусственного спутника. Я считаю необходимым создание в Академии наук СССР специального органа по разработке программы научных исследований с помощью серии искусственных спутников Земли, в том числе и с животными на борту. Эта организация должна уделить самое серьёзное внимание изготовлению научной аппаратуры и привлечь к этому мероприятию ведущих учёных Академии наук СССР». И в завершение своего выступления предложил академику-математику Мстиславу Келдышу возглавить эту группу. Так академик Келдыш стал главным теоретиком космонавтики.
Академия Наук не стала упускать свой шанс и активно включилась в работу, в том числе и бюрократическую. Под давлением академиков Советское правительство сдалось и 30 января 1956 года выпустило постановление №149-88 СС, предусматривающее создание «Объекта-Д». Будущий спутник должен был весить 1000-1400 кг, из них под научную аппаратуру выделялось до 300 кг. Предполагаемой датой запуска на орбиту «Объекта-Д» называлось лето 1957 года.
Кроме научного оборудования на первом спутнике, который был полноценной лабораторией, предполагалось разместить живой организм (собаку). Академики собирались с помощью «Объекта-Д» исследовать гравитационное и магнитное поля, уточнить форму Земли, изучить ионосферу и её влияние на радиосвязь, сфотографировать земную поверхность, а также выяснить возможности длительного пребывания живых организмов на искусственных спутниках. В те времена учёные не забывали о двойном назначении практически любого научного исследования, поэтому «Объект-Д» должен был, кроме научной деятельности, проверить экспериментальные возможности использования искусственных спутников Земли в военном деле. Предполагалось, что спутник отработает в космосе 85 часов, с периодическим выходом на связь во время пролёта над Советским Союзом. Затем на Землю должна была быть отправлена специальная кассета с данными. Но уже в августе 1956 года, стало понятно – учёные выбиваются из графика, и «Объект-Д» не будет готов к старту летом 1957 года. В феврале 57-го Сергей Королёв доложил Президиуму ЦК КПСС, что спутник будет готов только к концу года.
В 1957 году научная общественность готовилась к проведению Международного геофизического года. Поэтому подготовительный комитет проведения МГГ обратился к высокоразвитым странам с предложением запустить искусственный спутник Земли во время геофизического года: с 01 июля 1957 года по 31 декабря 1958 года. При этом все надежды подготовительного комитета возлагались исключительно на США.
В мае 1955 г. Совет национальной безопасности США одобрил программу запуска научного ИСЗ при условии, что она не будет мешать созданию межконтинентального ракетного вооружения. К этому времени Вернер фон Браун получил гражданство США и провёл успешные лётные испытания одноступенчатой ракеты «Рэдстоун», которая стала первой ступенью ракет серии «Юпитер». Однако за право вывести первый американский спутник конкурировали между собой американская армия и ВМС США. Морской флот финансировал разработку проекта «Авангард», а армия – проекта «Эксплорер». Несмотря на то, что фон Браун обещал осуществить запуск своего спутника «Эксплорер» в январе 1956 года, комиссия отдала предпочтению «Авангарду». Американцы хотели, чтобы их ракета, которая выведет первый спутник на орбиту была аутентично-американской, а не детищем эсесовца Вернера фон Брауна. Президент США Эйзенхауэр поддержал сделанный выбор и 25 июля 1956 года подписал план стартов, согласно которому «Авангард» должен был быть выведен на орбиту в сентябре 1957 года, в самом начале Международного геофизического года.
Сергей Королёв прекрасно понимал, что в космической гонке счёт идёт на дни и не желал отдавать пальму первенства «американам», как он называл своих конкурентов. Из-за сложностей создания научной аппаратуры для космических условий подготовка «Объекта-Д» задерживала дату запуска первого спутника в космос. Первый успешный запуск баллистической ракеты Р-7 состоялся уже 21 августа 1957 года: преодолев расстояние 5600 км, макет боеголовки попал в цель на Камчатском полигоне Кура.
Зная о заявленной дате предполагаемого запуска американцами «Авангарда», Сергей Королёв 7 сентября 1957 года, после очередного успешного пуска Р-7, принял решение изменить компоновку отправляемого на орбиту груза. Все работы по «Объекту-Д» были приостановлены, вместо массивного, напичканного научной аппаратурой спутника, главный конструктор предложил запустить в космос что-то попроще. То, что можно сделать хоть «на коленке». На разработку простейшего спутника (ПС-1) отводилось меньше месяца.
Борис Черток, занимавшийся разработкой систем управления ракетами и космических аппаратов, так описывал эту метаморфозу: «Когда у нас в ОКБ начинали компоновку боевого заряда для «семёрки», я, изучая габаритно-установочные чертежи и электрические схемы, проникся трепетным уважением к этому произведению человеческого гения, который мы скромно называли «полезным грузом». И вдруг вместо многотонного «полезного груза» на «семёрку» будет водружён шар чуть больше футбольного мяча, весом всего 80 килограммов. Его внутренняя электрическая схема настолько элементарна, что её может запросто воспроизвести любой кружок юных техников…».
Конструкторы первого спутника разместили внутри стального шара два радиопередатчика, работавшие на частотах: 20,005 и 40,002 МГц с мощностью излучения 1 Вт. В журнале «Радио» были опубликованы и частоты, и вид сигналов, которые будет излучать Спутник. Дополнительно для будущих наблюдений за полётом Спутника стали привлекать секции радиолюбителей ДОСААФ. 20 сентября специальная комиссия подтвердила готовность миссии к старту.
Сентябрь подходил к концу, а обещанного американцами запуска «Авангарда» не состоялось.
4 октября 1957 года в 22 часа 28 минут по московскому времени на космодроме Байконур стартовала ракета со спутником на борту. 5 октября в 0 часов 58 минут по московскому времени, после первого витка орбиты Спутника, ТАСС в специальном выпуске сообщило: «В результате большой напряжённой работы научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро создан первый в мире искусственный спутник Земли. 4 октября 1957 года в Советском Союзе произведён успешный запуск первого спутника».
Эта новость взбудоражила весь мир, радиолюбители во всех странах стали ловить «Бип..Бип..Бип» – сигнал, посылаемый Спутником.
Французский журнал Paris Match писал: «Русские достигли того, что американцы столь часто и преждевременно заявляли: запустили первый искусственный спутник Земли. Это было чудо. Рухнула догма о техническом превосходстве США». В журнале Fortune журналисты рубили правду-матку: «Мы не ждали советского спутника и по тому он произвёл на Америку Эйзенхауэра впечатление Пёрл Харбора». Агентство United Press резюмировало: «90 % разговоров об искусственном спутнике Земли приходилось на долю США. Как оказалось, 100 % успеха пришлось на долю России».
5 октября 1957 года «Правда» и «Известия» на первой полосе опубликовали сообщение ТАСС: «…По предварительным данным, ракета-носитель сообщила спутнику необходимую орбитальную скорость около 8.000 метров в секунду. В настоящее время спутник описывает эллиптические траектории вокруг Земли и его полёт можно наблюдать в лучах восходящего и заходящего Солнца при помощи простейших оптических инструментов (биноклей, подзорных труб и т. п.).
Согласно расчётам, которые сейчас уточняются прямыми наблюдениями, спутник будет двигаться на высотах до 900 километров над поверхностью Земли; время одного полного оборота спутника будет 1 час 35 минут, угол наклона орбиты к плоскости экватора равен 65°. Над районом города Москвы 5 октября 1957 года спутник пройдёт дважды - в 1 час 46 мин. ночи и в 6 час. 42 мин. утра по московскому времени. Сообщения о последующем движении первого искусственного спутника, запущенного в СССР 4 октября, будут передаваться регулярно широковещательными радиостанциями…»
На следующий день в воскресенье 6 октября советские газеты с миллионными тиражами «Комсомольская Правда», «Известия» посветили Спутнику все полосы, страна ликовала.
«Пронзительный и настойчивый «бип» прошёлся по коротковолновым радиоприёмникам, наполняя наши уши осознанием, что людям удалось отправить что-то за защитный слой из азота, кислорода и углекислого газа,» - так Popular Science охарактеризовал начало космической эры. «Тихий звуковой сигнал для человека,» - по мнению австрийского Kurier, звучал как «барабанная дробь для космонавтики».
В США после запуска советского спутника ускорили процессы по запуску своего собственного спутника. 11 октября был разработан план по ускорению старта искусственного спутника Земли, а 14 ноября американский президент Эйзенхауер встречался с министром обороны США и обсуждал, как Америке догнать и перегнать русских.
Пока американцы решали, как им поскорее запустить свой «Авангард», Простейший Спутник -1 продолжал наматывать круги по орбите. Спутник проработал на орбите 21 день, пока не села батарейка. Но он продолжал вращаться, всего первый искусственный спутник Земли провёл в космосе 92 дня, пока не сгорел в атмосфере.
Советское руководство, вдохновлённое эффектом, который Спутник произвёл в мире, потребовало, чтобы Королёв запустил ещё один спутник к 40-летию Октября. Спутник с собакой на борту был запущен в космос 3 ноября 1957 года. Лайка провела на орбите 6 дней пока не закончился заряд батарей.
Американцы решили запустить свой спутник с помпой, в прямом эфире. На старт была приглашена толпа журналистов ведущих СМИ. 6 декабря 1957 года американцы сидели перед телевизорами и наблюдали в прямом эфире, как ракета со спутником взорвалась на второй секунде после старта. Американский аппарат, который так и не долетел до орбиты журналисты стали называть флопником, капутником и упсником. Американский сенатор Линдон Джонсон так охарактеризовал программу «Авангард»: «Это дешёвая авантюра, которая закончилась одной из наиболее разрекламированной и унизительной неудачей в истории США».
Неудача с «Авангардом» стала входным билетом для Вернера фон Брауна в американскую космическую программу. Президент США Эйзенхауэр принял решение следующий запуск американского спутника проводить по программе «Эксплорер», тем более что фон Браун обещал провести подготовку к пуску за 60 дней. Успешный запуск «Эксплорера-1» был произведён 31 января 1958 года. «Эксплорер-1» представлял собой четвёртую ступень ракеты, твёрдотопливный реактивный снаряд, диаметром 16 см и длиной чуть более 2 метров, общим весом 14 кг. Масса научной аппаратуры, размещённой в спутнике, составляла 4,5 кг. Малые размеры спутника (в десять раз меньше советского) были не от жизни хорошей – больший вес полезного груза на тот момент США вывести на орбиту не могли.
Главным прибором, установленным на «Эксплорере-1» был счётчик Гейгера-Мюллера – детектор космических лучей. Прибор был установлен по инициативе физика Джеймса ван Аллена. Однако, передатчик размещённый на «Экплорере-1» был маломощный, для приёма сигнала с орбиты даже были построены стационарные посты системы Minitrack (сигнал с Первого Спутника ПС-1 мог принять любой радиолюбитель по всему миру). Сигналы, поступающие с «Экплорера-1» были сильно зашумлены, в результате большая их часть не была обработана (и вряд ли когда-нибудь будет). Половина всех записей телеметрии, поступившей на Землю, была категории F – т.е. данные были практически полностью не читабельными.
Ситуацию попытались исправить в следующем спутнике, отправленным в космос, но «Эксплорер-2» на орбиту не вышел, запуск оказался неудачным. Лишь «Экплорер-3», стартовавший 26 марта 1958 года смог передать ван Аллену собранные данные о радиационном фоне Земли. Обработав, полученную информацию, ван Аллен сделал открытие: «Космос – радиоактивен!». Радиационные пояса Земли получили название алленовских поясов. О своём открытии ван Аллен доложился 1 мая на заседании Национальной Академии наук и Физического общества США.
15 мая русские опять шокировали весь мир – на орбиту был отправлен «Объект-Д», получивший название «Спутник-3» массой 1327 кг. Данные «Спутника-3» уверенно подтвердили правоту ван Алена и дали много новой информации о радиационных поясах.
По поводу нового «Спутника-3» западная пресса писала: «Сегодня русские запустили в космос слона. Что же они запустят завтра?..»
* * *
На сегодняшний день вокруг Земли вращается 4852 действующих (активных) спутника. Самая крупная группировка спутников – американская, общей численностью 2944 аппарата, у Китая – 499 спутников, у Великобритании – 452. Российская группировка спутников на околоземной орбите составляет 169 аппаратов. Спутники используются для связи, навигации, геомониторинга, составления карт, поиска полезных ископаемых, а также для сбора разведданных. И всё это началось с маленького металлического шарика, посылающего в пустоту: «Бип.. Бип… Бип…».