«Тюркская карта» Турции на Северном Кавказе: угроза стабильности региона?

«Пятая колонна» Турции?

По данным 2010 года на территории России проживают 11 миллионов представителей тюркоязычных народов. Из них значительная часть – на Северном Кавказе. Это такие народности как кумыки, карачаевцы, балкарцы, ногайцы, живущие во всех субъектах СКФО. Россия регулярно проводит тюркские мероприятия: конференции, форумы, фестивали.

Однако по сравнению с тем, что предпринимает в этом направлении Турция, российские инициативы являются крошечными: у нас они собирают сотни человек, а в Турции – тысячи. В Турции действуют сотни тюркских организаций, включая Совет Сотрудничества тюркоязычных государств, Совет старейшин (аксакалов) тюркоязычных государств, Международная организация тюркской культуры, Тюркская академия и многие другие.

Ни с одной страной у России не было столько войн, как с Турцией, и Кавказ всегда являлся одной из ключевых точек этого противостояния. А после сбитого Турцией в 2015 году самолета РФ над Сирией в отношениях двух стран начался серьезнейший кризис, который пошел на спад после неудачной попытки госпереворота в Турции против президента Реджепа Эрдогана.

Сразу после распада СССР началось посещение тюркоязычных регионов РФ высшими турецкими чиновниками. Особую роль в 1990-х годах в распространении пантюркистских идей среди тюркских народов РФ играло ныне запрещенное в РФ движение «Нурджулар» Фетхуллаха Гюлена (стоящего, по мнению многих, за военными, пытающимися свергнуть президента Турции). Его идеологией является именно пантюркизм и исламизм, продвигаемые через сеть специальных учебных заведений. В 2002 году тогдашний директор ФСБ Николай Патрушев сообщил, что ведомство пресекло деятельность «Нурджулар», которая финансировалась через различные фирмы и фонды.

«Осуществлялся сбор информации о происходящих на Северном Кавказе процессах, велась пантюркистская и панисламистская обработка российской молодежи, изучались кандидаты на вербовку в целях формирования протурецкого лобби в местных властных структурах, проникновения в правоохранительные органы и общественные объединения», – указал Патрушев. На широкой пресс-конференции было указано, что члены «Нурджулара» имел связи с бандформированиями в Чечне, а за один 2002 год силовики пресекли деятельность более чем пятидесяти нурджуларовцев в Дагестане, КЧР и Башкирии. За время работы в РФ «Нурджулар» открыло три языковых курса при различных вузах, более 30 специальных школ и одно университетское отделение. Несмотря на официальный запрет «Нурджулара» в России, эксперты считают, что его функционеры и члены до сих пор присутствуют в ряде регионов России, прежде всего на Северном Кавказе.

В 2014 году Общественная организация «Союз турецких народов» заявила, что может профинансировать обучение и проживание чеченских студентов в Турции и выплачивать им надбавки к стипендии. После этого директор Института Ближнего Востока Евгений Сатановский сообщил, что ничем хорошим для России это не закончится.

«До сих пор турецкое влияние в Чечне было минимальным, Турция все-таки старается работать через тюркский этнос. И поэтому если говорить о Кавказе, это ногайцы, это балкарцы, это карачаевцы. Северный Кавказ - это все-таки для Оттоманской Порты были северные территории, как и Крым, поэтому из Турции на эти территории смотрят как на некую естественную сферу своего влияния», – сообщил ученый.

В конце 2018 года на Ставрополье также стало известно о связи главы турков-месхетинцев Одиля Алиева с запрещенной организацией Datub. В интервью СМИ руководитель народа Сулейман Барбакадзе сообщал, что Алиева заподозрили в получении финансовой выгоды от турецкой организации. Сразу после вскрывшихся фактов глава турков-месхетинцев был снят с должности.

Молодежь Северного Кавказа – слабое звено

Директор Института новейших государств Алексей Мартынов уверен, что работа Турции среди тюркских народов Северного Кавказа продолжается.

«Никакой дружбы с Турцией никогда не было, нет и не будет, более того - это одна из ключевых наших ошибок: мы в межгосударственных отношениях пытаемся употреблять такую категорию как «дружба». Это тем более невозможно между региональными конкурентами, которыми являются Россия и Турция. В этом смысле Турция имеет собственные представления о тюркском мире, так же, как и мы о русском, в Турции существует движение «Тюркский мир», куда, по их представлению, должны войти все территории, население которых говорит на тюркских языках, использует тюркский алфавит или которые когда-либо входили в Османскую империю», – сообщил эксперт.

По его словам, на территории «Тюркского мира» располагаются грузинская Аджария, молдавская Гагаузия, Азербайджан, а также российские регионы: Поволжье, Татарстан, Северный Кавказ.

«Основной формой влияния является обучение тюркской молодежи, а также щедрое финансирование любых проектов, связанных с популяризацией и развитием протурецких настроений. Несмотря на то, что он по происхождению лаз, а не турок, Эрдоган претендует на роль лидера исламского мира», – сообщил Мартынов.

Директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев считает, что интересы Турции среди тюрок Северного Кавказа однозначно имеются, причем президент Эрдоган не ограничивается одними тюркскими народами, но и претендует на лидерство Турции среди исламских государств.

«Пантюркизм – это фактическая идеология современных властей Турции, и они очень активны в этом направлении. Причем еще 15 лет назад влияние Турции было очень велико не только на Северном Кавказе, но и, например, на Поволжье. Важно понимать еще то, что Эрдоган видит в Турции лидера исламского мира, как минимум, суннитского, так как считает себя в моральном и историческом смысле продолжателем линии султана – главы суннитской уммы в свое время», – сообщил эксперт.

По его словам, основной упор Турция делает на культурное сотрудничество, при этом говорить о ее полном контроле за тюрками, живущими на Северном Кавказе, неверно.

«Прежде всего, Турция оказывает влияние на тюркскую молодежь, которая едет туда учиться, турки создавали у нас турецкие центры, школы, нкультуру вообще, так как раз единство культурное – то нужно воздействовать на культуру. Северный Кавказ – это зона массовой безработицы, поэтому перспектива работы в Турции для молодежи очень заманчива. При этом говорить, будто Турция контролирует здесь ситуацию – неверно: было две чеченские войны, огромные вливания денег России в Северный Кавказ, к тому же чеченское подполье замыкалось на Саудовскую Аравию – прямого конкурента Турции в вопросе лидерства среди исламских государств», – указал Журавлев.

Миф о современном пантюркизме

Этнолог, политолог, внештатный сотрудник Института Языкознания РАН Станислав Кормильцев напоминает, что пантюркизм имеет достаточно недавнюю историю по меркам европейских центров влияния и, возможно, даже эта короткая история уже заканчивается.

«Османская империя еще и в конце своего существования пыталась репрезентовать не одних тюрков, но весь мир Ислама, объявив Халифат в 1517 году по факту захвата Двух Святынь (Мекки и Медины) и Египта. Однако религиозная идентичность продолжала доминировать над этнической до событий 1920-х годов и становления национального турецкого государства с одной стороны и многочисленных арабских государств с другой. Пантюркизм был создан на замену османизму к середине XX века, но на структурно-фундаментальном уровне он представляет собой «антиосманизм»: это очень похоже на то, как прусский национализм заменил католический империализм Габсбургов в Европе», – сообщил эксперт.

По его словам, пантюркизм противостоит и кемализму, то есть политике «спокойного» строительства образцовой тюркской нации в рамках одного национального турецкого государства по европейским лекалам.

«Причем противостоит он как «левому» крылу кемализма (либералам и социалистам), так и «правому» (военным, периодически бравшим власть в Турции в кризисные периоды, и различным дирижистам). Классический кемализм с самого начала рассматривал пантюркизм как деструктивное движение, а его участников, как опасных пассионариев, своего рода «новых янычар». Вот почему пантюркизм начиная с 2000 года вошел в оппозицию с «политическим исламом» и «неоосманизмом» Эрдогана (впрочем, я бы поостерегся приклеивать такой ярлык) и его предшественников и последователей если такие будут», – поделился мнением Кормильцев.

И именно нынешним турецким властям удалось справиться с активными пантюркистами.

«Я говорю здесь не только о такой легенде запрещённого в РФ праворадикального движения как «Бозкуртлар», причастного к террористическим актам, но и о более умеренных силах, в отношении которых со стороны партии Эрдогана была предпринята попытка подкупа, поглощения, ассоциации и т.д. Фактически, Эрдоган загнал пантюркизм в глухое подполье, чего до него не удавалось ни военным хунтам, ни демократическим правительствам. Итак, мы видим, что в политической конструкции Турции пантюркизм занимает место пресловутой «третьей силы» (или даже четвертой) и никогда не выходил хотя бы на второе место», – рассказал собеседник.

Он указывает, что симпатии к Турции на Северном Кавказе имеют различную природу.

«Для одних кавказских общностей «любовь к Турции» является эхом мухаджирства (как для черкесов, которые вовсе не тюрки), для других – объясняется конфессиональной общностью (как для суфиев Северного Кавказа, которые хотят опираться на традиционный ислам), для третьих – это «брак по расчету», обусловленный прежде всего экономическими и политическими причинами (речь о шиитском Азербайджане, культурно-исторически и конфессионально куда больше тяготеющем к персидскому ареалу), и, наконец, только для тюрков-суннитов это "любовь по любви"», – рассказал эксперт.

При этом в нынешних реалиях многие из образов Турции являются на самом деле лишь мифом.

В самой Турции хорошо виден этот разрыв между Стамбулом-Анкарой-Измиром и всей остальной нестоличной анатолийской вселенной.

«При этом третий (после Лондона и Москвы) мегаполис Европы Стамбул сейчас более секулярное и «продвинутое» место, чем, например, Берлин – сейчас это город с богатейшей ночной жизнью, клубной и галерейной сценой, переполненный хипстерами и девушками в миниюбках и голосующий за мэра - левого кемалиста. Разумеется, такой, глобальный Стамбул влияет на окружающий мир куда как больше, чем турецкая глубинка, причем влияет именно в том направлении, которое создает образ «Cool Istanbul», а совсем не в том, которого жаждут жители Кавказа. Хотя некоторые из них, я имею в виду горожан с высшим образованием, тоже любят именно такую Турцию», – рассказал эксперт.

Подводя итог, он указал, что сейчас у Турции не так много ресурсов, чтобы вовлекать в свою политические орбиту Северный Кавказ.

«Турция сосредоточена на трех основных задачах: радикальное ускорение внутреннего развития с целью выхода из перманентного «аргентинского» состояния экономической и социальной сферы и приближения к стандартам жизни Западной Европы; задача государственной безопасности – получение полного военного контроля над северными регионами ближневосточного ада, что удачно ложится на «классическую» задачу по сдерживанию курдов любой ценой. Одновременно с этим решается задача №3 – по ослаблению американского военно-экономического влияния и достижения полноценного геополитического союза с Россией», – отметил Кормильцев.

В связи с этим в нынешней ситуации пантюркизм для Турции пока не является уместной идеологией.