Почему директор Кавказского заповедника не мешает застройке Лаго-Наки

На портале Change.Org идет сбор подписей против строительства горнолыжного курорта на плато Лаго-Наки (к моменту публикации этого материала собрано более 10 000 подписей).

Автор петиции Сергей Строгонов сообщает, что 6 марта правительство РФ подписало распоряжение, дающее «зеленый свет» началу масштабной капитальной стройки горнолыжного курорта на территории плато Лаго-Наки в Кавказском государственном биосферном заповеднике.

Почему директор бездействует

«Благодаря статусу биосферного полигона строительство на уникальной местности юридически возможно, однако исключительная ценность территории и ее геологические особенности говорят о том, что идея организации здесь федерального курорта, аналога Красной Поляны — по меньшей мере неразумна», — прокомментировал ситуацию предшественник нынешнего директора Кавказского биосферного заповедника — Валерий Бриних, ныне председатель отделения Всероссийского общества охраны природы республики Адыгея, директор Института региональных биологических исследований (ИРБИС).

То, что нынешняя администрация заповедника не учитывает мнение научного коллектива, давно не является новостью в научных кругах, — подтвердил Бриних.

«Директора заповедника утверждает не научный коллектив, а Минпироды, поэтому он априори действует сообразно иной логике», — отметил собеседник.

По его словам, с момента появления нынешнего руководителя Сергея Шевелева Кавказский заповедник держит курс на коммерциализацию, и научный коллектив всегда был этим недоволен.

«Я сам был вынужден уйти в 2001-м году из-за жесткой непримиримой позиции по поводу строительства курорта в Красной поляне (задолго до Олимпиады), хотя формально был найден другой повод. Тогда министром природных ресурсов был Артюхов, а он, как известно, бывший дорожник и руководил дорожным фондом, — все мы теперь видим, какую роль сыграла эта личность в истории заповедных территорий», — добавил Бриних.

Он упомянул, что в 2013-14 годах уже было противостояние научного отдела и администрации по Лаго-Наки, — плато входило в планы по строительству сети курортов в 6-ти заповедниках, которую продвигала «Корпорация развития Северного Кавказа», сейчас эти намерения заглохли.

Геологически Лаго-Наки ценнее самого Кавказского заповедника

Плато Лаго-Наки — это дно древнего моря, а Фишт-Оштенский массив — это бывший коралловый риф. Все это наглядная страничка геологической истории земли.

«Именно исключительная ценность и научная значимость плато Лаго-Наки помогла провести утверждение объекта „Западный Кавказ“ и внести Кавказский биосферный заповедник в список Всемирного наследия ЮНЕСКО» — указал Бриних.

Биосферный полигон — это часть заповедника с более мягким режимом хозяйственного использования территории, предусматривающим возможности для пешего и конного туризма и ограниченной хозяйственной деятельности.

Бриних подтвердил, что формально нарушения закона нет.

«В последние 10 лет вносили изменения в законодательство, и на биосферных полигонах стало возможно сдавать в аренду земельные участки, строить горнолыжные курорты — это после Олимпиады всё внесли. Но с другой стороны, есть необходимость строго соблюдать требования экологической безопасности и нормативы, связанные с охраной редких видов. Поэтому любая деятельность должна иметь менее интенсивный характер», — уточнил он.

Карст водорастворим, это опасно

Плато Лаго-Наки — это карст, хрупкий водорастворимый материал с пустотами.

«Строить капитальные здания и линейные объекты на нем опасно, они могут просто провалиться. В гостиницах норматив водопотребления 200 литров на 1 человека в сутки, — эта вода потом должна куда-то деваться. Очистные сооружения там не построишь. Или будет проблема другая — будут сливать отходы в карст, в пещеры, в ту воду, которая является питьевым источником для всего Майкопа, Майкопского и Апшеронского района. Даже сейчас экологические службы закрывают глаза на то, что в том же поселке Яблоновский нет очистных. Стоки, скорее всего, закачивают в подземные горизонты», — опасается Бриних.

Все это — труднорешаемые вопросы, которые могут быть реальным препятствием для освоения в виде горнолыжного курорта, говорит специалист.

«Нужно детально выверять рекреационную нагрузку. Поток туристов должен быть в рамках рассчитанных норм. Вряд ли это будет соблюдаться, на бумаге все делается красиво, а в жизни для бизнесменов главное — доходы. По прошествии времени нормативы забросят, и будут аварии, которые превратятся в катастрофы, и для природы, и для людей, не только экологические, но и санитарные».

Бриних считает, что полностью ограничивать доступ людей на заповедные земли не нужно:

«Республика Адыгея передала эти земли заповеднику именно для сопутствующей деятельности — развития туризма, рекреации и ограниченного выпаса скота. Как еще люди осознают ценность природы, если они ее не видят? Должна быть воспитательная, просветительская роль. Ведь основная территория заповедника для массового посещения закрыта».

Однако специалист убежден, что должен быть очень строгий контроль за освоением особо охраняемых природных территорий и со стороны государства, и со стороны общественности, и со стороны научного сообщества.

«Думаю, что научные сотрудники во многом эту позицию разделяют», — заключил собеседник.

Наука неудобна для бизнес-фанатиков

Редакция NewsTracker не цитирует штатных научных сотрудников Кавказского биосферного заповедника во избежание административного давления на них. У агентства есть информация о том, что кадровые идеологические конфликты уже привели к ряду судебных разбирательств по восстановлению в должности уволенных сотрудников. Один из них — вынужденный уволиться около года назад и до сих пор не переизбранный — председатель Ученого совета Кавказского биосферного заповедника, кандидат географических наук Евгений Грабенко.

Его мнение не противоречит позиции Валерия Бриниха.

«Под чехлом осадочных пород и ледниковых наслоений карст малодоступен для растворяющих его осадков. Вскрытие грунта при строительстве дорог или других объектов ускорит растворение породы, которое может пойти в непредсказуемом направлении. Кроме этого, большое количество пещер Лагонакского карстового массива, многие из которых обводнены и имеют протяженность более километра, мало изучены, данных об их объеме и конфигурации нет, известно только то, что они соединяются между собой», — предостерегает Грабенко.

Он вспоминает, что вытаптывание растительности было проблемой и при перевыпасе скота до того момента, как участки нагорья были переданы заповеднику. Начались эрозионные процессы и разрушение эндемичных биотопов, и только недавно эти процессы утихли.

«Теперь вместо коров будут люди. А люди приносят с собой в природу гораздо больше лишнего», — возмущается ученый.

По его данным, микроклиматические условия нагорья в районе Колхидских ворот тоже неудобны для горнолыжного спорта.

«Господствующими ветрами со склонов в понижения надувает до 10 метров снега, и никакая техника не сможет с этим справиться».

В нынешнем виде Лаго-Наки — это возможность для массового посетителя прикоснуться к дикой природе в формате бюджетного семейного отдыха. Масштабная инфраструктура дорогого курорта создаст рекреационную нагрузку иного качества — дороги, автотранспорт, гостиницы и общепит с системой водоподачи и водоотведения, лыжные трассы с соответствующей техникой и линиями электропередачи, химия для искусственного оснежения и сам снег, искусственно удерживаемый на склонах дольше обычного — даже неспециалист может представить, как изменится облик природы от такого вторжения цивилизации. Ученые же считают, что оно вызовет экологически разрушительный «эффект домино».

«Дьявол, как обычно, кроется в деталях. Туризм развивать можно, вопрос — как. Когда есть разрешение, начинается спор вокруг зон — где можно, где нельзя, где чуть-чуть нагрузки, где побольше. Те же насыпанные и откатанные лыжные трассы на месяц замедляют снеготаяние и у растений сокращается вегетационный период, они могут не успеть дать семена, это может привести к исчезновению популяций редких видов. Научный отдел опасается, что их рекомендации учитывать не будут, а администрация, которая не хочет ссориться со своим вышестоящим начальством в министерстве, будет не бороться за каждое растение, а молча подписывать что скажут», — резюмирует Бриних.

Что касается судебных тяжб сотрудников научного отдела с администрацией, то сейчас, по словам Грабенко, ожидается решение суда по поводу сотрудницы, отдавшей заповеднику 20 лет и уволенной якобы за прогул: факт фиксации отсутствия сотрудницы на рабочем месте администрацией заповедника не был доказан, на что указал суд кассационной инстанции, а в целом разбирательство по этому делу вот уже полтора года ведется в различных судах.